Антон Демченко - Охотник из Тени. Книга вторая

В первый день плавания, лин Доннариэль ла Сольвейн оказалась в крайне затруднительном положении. Когда линт Эллиар ла Сольвейн не вышел к завтраку, свита советника не очень-то и взволновалась. Эллиар частенько засиживался допоздна в своей каюте, работая с документами. Но… Советник не вышел и к обеду, не отвечал на стук, и в конце-концов, Донна приказала выбить двери в его каюту.

Линт лежал на полу, без сознания, широко раскинув руки, а рядом валялся выпотрошенный ларец. Гадать о том, что произошло, смысла не было. Заполнившие каюту, свитские загомонили, кто-то крикнул магов, и двое помощников Эллиара, со всей возможной осторожностью переложили его тело на кровать. Из ошарашенного ступора, в котором все это время пребывала Донна, ее вывел удивленный возглас Дарта, поднявшего с пола какую-то безделушку.

— Что там? — Приходя в себя, спросила Донна, краем глаза наблюдая за возней магов у изголовья отца.

— Взгляни сама. — Дарт протянул эйре небольшой, изящно гравированный, пустотелый цилиндрик, судя по всему, серебряный.

— Думаешь, это важно? — Нахмурилась Донна, не переставая наблюдать за безрезультатными потугами магов, привести Эллиара в чувство.

— Где-то я что-то подобное видел, но точно не на этом корабле. — Пожал плечами Дарт, увиливая от прямого ответа. — Да и гравировка… Насколько я понимаю, это не похоже на работу ваших мастеров.

— Вспоминай! Если здесь этого… — изящный пальчик девушки указал на цилиндрик, — не было, значит, его принес грабитель. С твоей исключительной памятью, ты ОБЯЗАН вспомнить, где видел эту гадость. Даю тебе время, до заката. Свободен.

Недовольный тоном эйре, Дарт заторможено поклонился и вышел вон. А через минуту, по требованию магов, каюту покинули и свитские Эллиара. Немного понаблюдав за лечением, Доннариэль вздохнула и, поняв, что результат если и будет, то не скоро, вышла на палубу.

Но девушке не удалось подышать свежим морским воздухом. Почти сразу к ней подошел первый помощник капитана и настойчиво пригласил в кают-компанию, где собралась большая часть офицеров корабля, и вся свита ла Сольвейн.

В тяжелой словесной баталии со свитой Эллиара, этим скопищем интриганов из бедных родов, Донне удалось одержать победу, и доказать свое право приказывать им от имени отца. Счастье еще, что капитан, а следом за ним и офицеры, заняли выжидательную позицию, и не поддержали свитских. В этом случае, Донне пришлось бы подчиниться силе, и согласиться с решением большинства, что для было бы для нее, страшным унижением. Высокородные эйре оказывающиеся под началом выходцев из малых родов, становятся объектом насмешек света. А ведь именно из худородных линс и состоит свита Эллиара.

— Мерзкие твари. — Прошипела Донна, едва переступила порог своей каюты, и устремила пылающий взгляд на дожидающегося ее, Дарта. — Стоило отцу приболеть, как эти выкидыши инферно потянули свои липкие ручки к рулю! Кто командует походом, видите ли! Стервятники.

Дарт подошел к подруге и нежно ее обнял.

— Но ты же поставила их на место, а? — Лукаво улыбнулся парень.

— Естественно. — Губы Донны дрогнули в легкой усмешке. Она явно начала успокаиваться. — Не им тягаться с высокородной эйре. А ты… вспомнил?

— Кажется, да. — Несколько неуверенно кивнул тот.

— Кажется? — Девушка выскользнула из объятий Дарта, и удивленно взглянула ему в глаза. — С твоей-то памятью! Не прибедняйся, милый.

— Когда речь идет об этом… — Поморщился Дарт, — в общем, сейчас не тот случай. Говорю как есть. Мне кажется, что подобное украшение я видел у Т'мора. Это один из оконечников шнура для ринса.

— Вот как? — Донна на мгновение нахмурилась и провела раздвоенным кончиком языка по нижней губе. — А почему так неуверенно?

— Потому что, едва я пытаюсь внимательно «рассмотреть» этого паренька, картинка в моей памяти словно смазывается, расплывается до полной неопределенности. Так-то. — Вздохнул Дарт.

— Интересно. — Протянула Донна, но тут же тряхнула волосами. — На на данный момент, не важно. Надо показать оконечник магам. Пусть снимут отблеск Узора, и попытаются создать поисковик.

— Который приведет нас обратно в Порт-Лиан. — Заметил Дарт. — Может тогда сразу снять отблеск артефакта?

— С чего? У отца он слишком слаб. А ларец сам по себе мощный артефакт, так что не выйдет. — Покачала головой Донна. — Нет. Пусть работают с этим оконечником. Если он принадлежит Т'мору, то скорее всего, поисковик покажет в сторону Хорогена. Не зря же этот парень путешествовал с отступниками? Наверняка, он будет сопровождать их в пути. И у нас, вполне возможно, есть шанс перехватить их в пути.

— Не боишься столкновения с хоргами?

— Ну что ты! Это была бы славная бойня. — Хищно улыбнулась Донна. — Эйре редко попадаются достойные противники. А здесь, такой шанс!

Подмигнув Дарту, Донна подцепила кончиком ногтя, цилиндрик, все это время пролежавший в блюдце на прикроватном столике, и отправилась к магам.

Погоня была долгой и утомительной, а бегство поспешным. Ну уж в последнем, Донна своей вины не видела. Приказ об отступлении отдал, внезапно пришедший в себя Эллиар. И надо сказать, вовремя… Если бы не появление на палубе разъяренного эйре, экипаж корабля, запросто, мог прозевать подход второго, крадущегося с восхода «змея» хоргов.

Тем же вечером, в каюте линт Эллиара ла Сольвейн состоялся долгий разговор, участие в котором принимали капитан корабля, личный помощник советника, дочь Эллиара, Дарт… и небольшая темная тень за окном.

— Подведем итоги. — Сердитый советник мерил шагами кают-компанию, а подчиненные с видом провинившихся учеников, сидели за столом. — Изъятие артефакта у риссов, прошло по плану. Возмущения от инсценировки переходов направили их поиски в ложную сторону. Так? Так. Значит, всплеск-амулет, можно считать испытанным в боевой обстановке. И это, кажется, единственная хорошая новость.

Ла Сольвейн обвел взглядом присутствующих.

— Но, отец… — Начала Донна, и была тут же одернута резким как удар хлыста, тоном.

— Советник, ма лин. — Эллиар холодно посмотрел на дочь. — Отец я, только дома. А на службе, будь любезна обращаться ко мне согласно статусу.

— Прошу прощения, линт советник. — Донна склонила голову, пряча прикушенную до крови губу. Ла Сольвейн еще несколько секунд не отрываясь смотрел на дочь, застыв посреди кают-компании, и лишь уверившись в ее искренности, продолжил подведение итогов.